Богослужение в монастыре: для братии или для паломников?

 Ваши Высокопреосвященства! Ваши Преосвященства! Досточтимые игумены и матушки игумении! Дорогие братья и сестры! 

 Вступление 

 Так как мой доклад посвящен богослужению, то хотела бы начать его словами из антифона воскресной утрени: «Пустынным непрестанное божественное желание бывает мира сущим суетного кроме» [1]. Автор антифона в кратких словах емко говорит о монашеской жизни. Он поясняет, что божественное желание – желание пребывать с Богом, соединяться с Ним – становится непрестанным по мере удаления от мира. Божественное желание проявляется прежде всего в желании обращаться к Богу в молитве и участвовать в богослужении. Автором степенн был преподобный Феодор Студит [2] (759–826 гг.). Удивительно, что он смог развить и поддержать божественное желание в тысячном братстве и сделал это не в пустыне, а рядом со стенами шумного Константинополя. Не менее удивительно, что Студийский устав, по которому жил столичный монастырь, в свое время приняло за основу большинство общежительных монастырей. В своем докладе мне предстоит рассмотреть сложный вопрос, который часто задают и монашествующие, и миряне. С одной стороны, молитвенное монастырское богослужение назидательно для всех, в том числе и для паломников, специально приходящих в монастырь помолиться. С другой стороны, паломники привносят в монастырь мирской дух, а монахи призваны удаляться от мира, чтобы не угасло в них божественное желание. При обилии паломников бывает затруднительно сосредоточиться в молитве. Так для кого должно совершаться богослужение в монастыре: для братии или для паломников? И как сделать, чтобы и суточный богослужебный круг полностью совершался, и миряне также имели возможность помолиться в обители и получить пользу? Чтобы обстоятельнее рассмотреть вопрос, позвольте перейти к историческому аспекту темы. 

Исторический аспект 

Древние монастыри

 В IV веке желающие проводить монашескую жизнь буквально следовали словам Псалтири: «Се удалихся, бегая, и водворихся в пустыни» (Пс. 54, 8). Они выходили из селений и городов и жили в удаленных от людей местах. Уединение и трудности пустынной жизни помогали достигнуть большей сосредоточенности, молиться с большим усердием, развивали в подвижнике все то, что способствует молитве: трезвение, жертвенный дух, глубокое познание себя, своей падшей природы. Отцами-пустынниками был установлен определенный порядок совершения богослужений в зависимости от времени суток. Богослужения суточного круга получили свое название по времени совершения. Опыт следования Уставу во все века приносил хорошие плоды: он был воспринят и нашими благочестивыми предками. Из летописного сообщения под 1015 годом о убиении св. князя Бориса известно, что он пел перед смертью «заутреню», включающую в себя шестопсалмие и канон (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 133), то есть утреню по Студийскому уставу. Так делал обычный мирянин. Если говорить о монашествующих, то на протяжении всей русской истории лучшие обители придерживались совершения суточного богослужебного круга. Из описаний жизни русских обителей мы узнаем, что все богослужения суточного круга совершались в Оптиной, Глинской, Софрониевой, Святогорской пустынях, Валаамском монастыре. Все эти обители свидетельствуют о реальности следования тому идеалу молитвы, который предначертали нам Святые Отцы. Нередко возникает вопрос: как могут правила размеренной пустынной жизни исполняться в городских условиях, в ритме современной жизни, возможно и нужно ли удаление от мира в наше время? Нужно сказать, что проблема существования монастыря и возможности благочестивой жизни в городском пространстве возникла не сегодня. Священное Писание предупреждает о пороках, которые может порождать городская жизнь, если человек забывает о Боге. Погруженность в суету, стремление к комфорту и роскоши расслабляют волю человека, развивают эгоизм и могут привести к самым тяжким грехам. В Ветхом Завете особенно показательны примеры Вавилона, Содома, Гоморры, которые стали именами нарицательными. И, напротив, весьма редким был пример Ниневии, когда весь город покаялся от проповеди пророка Ионы. Люди, живущие вне города, и в монастыре также далеко не безгрешны. С ними остается та же падшая человеческая природа и извечная борьба со страстями. Писание говорит нам, что отречение от мира как удаление от греха и зла, царствующего в мире, возможно везде и всегда. Смысл удаления от мира в том, чтобы сначала отсечь внешние поводы ко греху, соблазны, потом найти в себе корни греха и начать постепенно, с Божией помощью, вырывать эти корни из собственного сердца. Это делание Святые Отцы назвали трезвением. Трезвение одухотворяет и обогащает как молитву, так и труд, и всю жизнь подвижников, которая в широком смысле слова является богослужением. Чем больше внимания уделяется в монастыре трезвению, тем он ближе к Царствию Божию. Мы видим это на примере первых египетских обителей, которые начали посещать благочестивые паломники, чувствуя обитающую там благодать и желая получить пользу для души. 

Приближение города

 Как получилось, что монастыри оказались в оживленных городах? Это предсказал еще святой Антоний Великий. Он сказал монахам, спросившим его о будущем: «Придет время, возлюбленные дети мои, когда монахи оставят пустыни и потекут вместо них в богатые города, где вместо этих пустынных пещер и тесных келий воздвигнут гордые здания, могущие спорить с палатами царей; вместо нищеты возрастет любовь к собиранию богатств, смирение заменится гордостью, многие будут гордиться знанием, но голым, чуждым добрых дел, соответствующих знанию, любовь охладеет, вместо воздержания умножится чревоугодие, и очень многие из них будут заботиться о роскошных яствах не меньше самых мирян, от которых монахи ничем другим отличаться не будут, как одеянием и наглавником <…> Но будут в то время и такие, которые окажутся гораздо лучше и совершеннее нас, ибо блаженнее тот, кто мог преступить и не преступил и зло сотворить и не сотворил (Сир. 31, 11), нежели тот, кто влеком был к добру массой стремящихся к тому ревнителей. Почему Ной, Авраам и Лот, которые вели ревностную жизнь среди злых людей, справедливо так много прославляются в Писании» [3]. Пророчество преподобного Антония начало исполняться в последующих столетиях. В VII веке арабские племена, принявшие ислам, стали уничтожать монастыри в Египте, Палестине, Сирии и других христианских землях. Гонимые завоевателями, монахи вынуждены были продвигаться ближе к центрам Византийской империи. С другой стороны, на протяжении столетий сами центры разрастались, и обители, находившиеся на отдалении от городов, оказывались у городских стен, если не в самом городе. Это сближение имело свои отрицательные стороны, о которых сказал святой Антоний Великий, но оно было промыслительным. 

Во-первых, город соприкоснулся с жизнью иноков, их благочестием, верой, добродетелями. 

Во-вторых, иноческое благочестие, уставы и богослужебные тексты стали входить в жизнь и в богослужение всех христиан. 

В-третьих, город ограждался молитвой и доброй жизнью монашествующих.

 Как и в древние времена, монастыри оставались оплотами Православия, университетами молитвы и духовной жизни. Поразительным был пример Студийского монастыря. Создать нормальную монашескую жизнь у стен столицы империи казалось невозможным. Однако в обитель, которая в свое время подверглась разорению от иконоборцев, пришли пустынники с горы Олимп во главе с преподобным Феодором Студитом. Они создали строгую общежительную обитель с тысячной братией, совершением суточного круга богослужений, чередованием времени келейного пребывания, церковной молитвы и труда. Жили они рядом с Константинополем так же, как и на пустынном Олимпе; братия сама себя обеспечивала [4]. Велика была заслуга преподобного Феодора, который частыми беседами и поучениями поддерживал в братии подвижнический дух и всегда подчеркивал важность богослужения, совершения его благолепно и по уставу и посещения его братией. Влияние монастырского устава на богослужение всей Церкви Можно сказать, что сам Богослужебный Устав создавался в монастырях. Получивший наибольшее распространение, Иерусалимский устав вышел из обители преподобного Саввы Освященного. Он был составлен на основании правил, которые ввел и поддерживал в своей обители преподобный Савва (IV в.) [5]. Иерусалимский и Студийский богослужебные уставы взаимно обогатили друг друга. Иерусалимский устав, как известно, имеет большую торжественность, праздничность, включает в себя бденные праздничные службы, имеет свою гимнографию. Студийский же устав использовался в каждодневном монашеском богослужении: он спокойно-строг, в нем больше чтения, нежели пения, и не содержится бденной службы с полиелеем в том виде, как она совершается сегодня. Представление о Студийском уставе могут дать великопостное богослужение и совершение служб суточного круга монашествующими. Взаимопроникновение двух уставов дало верующим возможность сочетать будничные и праздничные службы. Итак, монастырский устав дал всем верующим ориентиры в молитве и благочестивой жизни. Думаю, что Студийская обитель во многом могла бы послужить современным монастырям примером для подражания. Исходя из этого, позвольте высказать свой взгляд на современные проблемы и пути их решения. 

Современный мир: богослужение для братии или для паломников? 

В настоящее время монастырь в городском пространстве – явление частое. Мы видим, что и на Руси так сложилось исторически. Или город разрастался и окружал пустынную обитель, как это произошло, например, с московскими Зачатьевским, Сретенским, нашим Богородице-Рождественским монастырями; или же у стен обители вырастал город (например, посад около Троице-Сергиевой лавры). Нередко монастырь становился своего рода городским крепостным сооружением (подобно Данилову, Донскому, Новоспасскому и другим монастырям). Все городские обители являются достопримечательностями и центрами паломничеств, и, что самое главное, они являются богослужебными центрами. Благоговейное, неспешное, уставное монастырское богослужение притягивает молящихся. В нем веет дух подвижничества, мироотреченности, надмирности, свойственный монашеской жизни. Паломников может привлекать и сама святость места. Часто они надеются получить вразумление, утешение в скорбях. Далеко не во всех обителях есть насельники, которые могут преподать духовный совет, но сама монастырская обстановка как-то успокаивает человека, настраивает на нужный лад. Люди приходят в обитель потому, что, как они говорят, в монастыре им хорошо. Что именно хорошо и почему они себя так чувствуют – они не могут порой объяснить. Так неизреченно, непостижимо действует благодать Святого Духа. Здесь есть еще немаловажная причина – молитва и сокровенная жизнь насельников. Значение совершения богослужений суточного круга так, как учат Святые Отцы, и участия в них братии созидает атмосферу молитвы и вводит жизнь монастыря в нужное русло, как проверено многовековым опытом, в частности опытом русских обителей. Но как братии созидать свою молитву, свою внутреннюю жизнь в современном, полном соблазнов городском пространстве? Часто люди после работы заходят в храм помолиться, и мы обязаны предоставить им эту возможность. Конечно же, мы не имеем возможности подражать Студийской и другим древним обителям в том, что паломники допускались в них лишь несколько раз в году. Но мы можем придерживаться совершения богослужений суточного круга и созидать нашу молитву, насколько это в наших силах. У некоторых городских обителей, в частности у нашей, есть опыт совершения суточного круга богослужений для насельников отдельно от прихожан. За некоторыми же богослужениями насельники молятся вместе с паломниками, но стоят в церкви отдельно от них. Таким образом, и прихожане молятся в обители по своим силам и возможностям, и братия совершают то, что положено. В нашей обители это происходит так. С пяти часов утра до Литургии сестры в отдельном храме совершают полунощницу, утреню и первый час. Потом они переходят в другой храм, где совершаются 3-и и 6-ой часы и Литургия для них и паломников. После обеда сестры отдельно совершают девятый час, вечерню, повечерие и правило, а в другом храме служится вечерня и утреня для прихожан. В том храме, где проходит служба для прихожан, дежурят сестры, и служба совершается по монастырскому уставу. Один раз в неделю для сестер совершается ночная служба – часы и Божественная литургия. На воскресных и праздничных службах мы молимся вместе с прихожанами. Возможность братии помолиться отдельно, своим монашеским братством, важна не только для того, чтобы сосредоточиться, но и чтобы сплотиться, почувствовать свое духовное единство, утвердиться на монашеском пути. В заключение хотелось бы сказать, что, на мой взгляд, задача монашествующих была и остается в том, чтобы возвращаться к правильным истокам, поддерживать в себе и в других дух молитвы, чтобы не угасло в нас божественное желание, о котором говорит преподобный Феодор Студит. Мы можем подражать студийским инокам в том, чтобы, по возможности, совершать суточный круг богослужений, хоть и не всегда, совершать братскую молитву без паломников, поддерживать друг друга в подвиге. Все это вполне реально в наши дни и дает возможность удаления от мира и жизни в Боге. Когда мы стремимся следовать Уставу, данному Святыми Отцами, Господь устраивает наши дела, наше время и силы распределяются разумно, и их хватает на много полезных дел и начинаний. «Службы церковныя надлежит нам исполнять со всем благочинием, благоговением и теплосердечностью» [6], – говорит братиям преподобный Феодор. Из его слов мы видим, что внешнее делание – будь то возжигание лампад, чтение, пение, прислуживание в церкви, порядок совершения служб – все это, от малого до великого, отражает наше состояние души. Насколько у нас получается, мы должны не только за богослужением, но и во всем строе нашей жизни создавать и поддерживать молитвенную атмосферу, быть исполнителями Евангельских Заповедей и монастырского устава. Тогда посетители монастыря будут лучше ощущать в стенах обители Присутствие Божие и чувствовать, что Бог присутствует в их жизни. Для мирян обитель исполняет свою миссию, в основном, через молитву и богослужение. В небогослужебное время, конечно же, миссия включает и проведение экскурсий, и деятельность монастырских школ, и многое другое, но основой жизни в любом монастыре является молитва, и мы рады, если наш молитвенный настрой передается паломникам, если они видят в жизни монастыря «отблеск Божественного Царства» [7]. 

 Примечания: 

 [1] Степенны в неделю на утрени, глас 1. Антифон 1 // Октоих. Ч. 1. 

 [2] Никифор Каллист. Изъясн. степени. Никодим Святогорец. Νέα κλ'ιμαξ, 1844, 13 по арх. Модесту (О церк. Октоихе. Вильна, 1865, 22 и д.), который доказывает, что упоминаемый в антифонах «пастыреначальник» – брат св. Феодора, св. Иосиф, архиепископ Солунский // Скабалланович М., проф. КДА. Толковый Типикон. Ч. 2. Киев, 1913. С. 238-239 

 [3] Добротолюбие. Т. 1. М.: Типо-Литография И. Ефимова, Большая Якиманка, собств. дом, 1895. С. 129-130. 

 [4] Электронный ресурс. http://drevo-info.ru/articles/22698.html [5] Скабалланович М., проф. КДА. Толковый Типикон. Ч. 1. Киев, 1910. С. 320-324. [6] Добротолюбие. Т. 4. М.: Типо-Литография И. Ефимова, Большая Якиманка, собств. дом. 1901. С. 22. [7] Святейший Патриарх Кирилл. Слово в четверг первой седмицы Великого поста в Богородице-Рождественском монастыре. О терпении. 10.03.2011. Распечатать